Galatea

Beautiful Galatea stands confused, looking around, smiling out of place,
Says: "I can't understand, can't comprehend - why you vanished without a trace?

I became just what you dreamed - not once I strayed, not once I lied.
To become human? I tried. I learned their ways. And I laughed, and I cried.

Everything’s right: I’m warm - go on, just touch my hand.
I breathe, I sing, my eyes are bright, my hair flows as you planned.

But just a moment passed - and you vanished, you remained in yesterday.
Why, my teacher, you gave me human life, yet not take immortality away?

You spoke of fishing rods and catch - so now I hold this useless pole.
But you'll never graze me again - with your riffler, rasp, or sculptor’s maul.

Perhaps I missed something you said, - if so, then show me, make it clear,
Yes, the living can't tell me apart now, but they surely know why they're here?"

And she gazes at the graveyard statues, choosing which path she should take,
And she leaves the funeral, paying no mind to the crowd that follows in her wake,

And she goes into the workshop, leaving behind both the fools and flatterers' call,
And in rough marble, crude and clumsy, carves the face, most dear of all.

---
Thanks to Leah Borovoi for improving the text.
---

Russian text:

Галатея

Красавица Галатея стоит растерянно, озирается, даже улыбается невпопад,
Говорит: “Я не понимаю, не могу понять – почему ты, куда пропал?

Я ведь стала ровно тем, кем ты и хотел, не сфальшивила ни на миг.
В человека превратиться? Ну хорошо, вроде бы поняла, как это – быть людьми.

Всё ведь правильно: я тепла, ну проверь, до моей дотронься руки,
И дышу, и пою, и глаза блестят, и пряди волос легки.

Но прошло всего лишь мгновение – и навсегда остался ты во вчера.
Для чего ты, мастер, дал мне человечью жизнь, а бессмертия не отобрал?

Говорил ты про удочку и рыбалку, вот я бесполезную палку сжимаю рукой –
Но меня-то ты уже не коснёшься ни рифлёвкою, ни троянкой, да хоть киркой!

Может, я чего не услышала, не усвоила – расскажи, покажи,
От живых меня нынче не отличить, но они-то, наверное, знают, зачем им жить?”

И глядит она на надгробные статуи, и выбирает свой путь,
И с похорон уходит, не обращая внимания на льнущую к ней толпу,

И идёт в мастерскую, позади оставляя и глупцов, и льстецов,
И в обломке мрамора, грубо и неумело, намечает дорогое лицо.