Собрались мы тут в узком зум-кругу грузинских поэтов почитать (потому что почему бы и нет). Ну, сначала грузинских... потом как-то перешли на украинских и белорусских (с вкраплениями турецких и арабских). А давайте я вам покажу, что я читала - ну почему бы и нет? 🙂 Видимо, в двух частях (если, конечно, в две оно влезет).

Часть 1 - собственно грузинские поэты

Галактион Табидзе

ПОЭЗИЯ — ПРЕЖДЕ ВСЕГО

О друзья, лишь поэзия прежде, чем вы,
Прежде времени, прежде меня самого,
Прежде первой любви, прежде первой травы,
Прежде первого снега и прежде всего.
Наши души белеют белее, чем снег,
Занимается день у окна моего,
И приходит поэзия прежде, чем свет,
Прежде Свети-Цховели и прежде всего.
Что же, город мой милый, на ласку ты скуп?
Лишь последнего жду я венка твоего,
И уже заклинанья срываются с губ:
Жизнь, и Смерть, и Поэзия — прежде всего.

(пер. Беллы Ахмадулиной)

Важа Пшавела

Разъясните фиалке нежной,
Что ее изничтожат слизни,
Что дверей блаженного рая
Не увидит она при жизни,
Что гордиться ей красотою
Ни к чему на собственной тризне.
Лучше б ей не глядеть на солнце,
Крепко спать в земляной отчизне.

Наше солнце непостоянно,
Счастья мало в нашем пределе.
Мать-земля, ты мою фиалку
Приюти в своей колыбели.
Твой обычай — служить покровом,
Пуха птичьего не тяжéле.

(Пер. Арсения Тарковского)
(ехидный коммент от меня: "Ах, восточные монорифмы, как болит от вас голова" 😉 )

Александр Чавчавадзе

Любовь могучая! Какого не одолеешь ты бойца?
Тебе оброками – стенанья, тебе престолами – сердца.
Рабом ты делаешь владыку, предав безумью мудреца,
И соловей, поющий розу, тебе покорен до конца.
Монах, мирянин, и невольник, и повелители племён –
Подвластны всей твоей державе и признают её закон.
Самодержавная царица, везде находишь ты свой трон.
И люди – подданные страсти, и я, как все, тобой пленён.
Неужто кто-нибудь захочет избегнуть радостных цепей?
Пускай любовь несёт страданья – отрада сладостная в ней.
Благословенна эта нега. Да разгорается сильней!
И грустно, если в ней не будет хотя бы отблеска скорбей.

(Пер. Бориса Брика)

Тициан Табидзе

Не я пишу стихи. Они, как повесть, пишут
Меня, и жизни ход сопровождает их.
Что стих? Обвал снегов. Дохнет - и с места сдышит,
И заживо схоронит. Вот что стих.

Под ливнем лепестков родился я в апреле.
Дождями в дождь, белея, яблони цвели.
Как слёзы, лепестки дождями в дождь горели.
Как слёзы глаз моих - они мне издали.

В них знак, что я умру. Но если взоры чьи-то
Случайно нападут на строчек этих след,
Замолвят без меня они в мою защиту,
А будет то поэт - так подтвердит поэт:

Да, скажет, был у нас такой несчастный малый
С орпирских берегов - большой оригинал.
Он припасал стихи, как сухари и сало,
И их, как провиант, с собой в дорогу брал.

И до того он был до самой смерти мучим
Красой грузинской речи и грузинским днём,
Что верностью обоим, самым лучшим,
Заграждена дорога к счастью в нём.

Не я пишу стихи. Они, как повесть, пишут
Меня, и жизни ход сопровождает их.
Что стих? Обвал снегов. Дохнёт - и с места сдышит,
И заживо схоронит. Вот что стих.

(Пер. Бориса Пастернака)

Карло Каладзе
КАМЕНЬ

Был я камнем, и в твердыню
Встроенный среди камней,
На плечах держу поныне
Древность родины моей.

Кладка общая — доверье
И любовь крепит в камнях.
Льнут к долине Кахабери
И Саингило, и Ках.

Был я камнем... Призван к славе —
Глыба, сколок отчих скал —
Я основою Рустави
Для времен грядущих стал.

За стеной стена вставала,
Шел орнамент по камням,—
И в каком из них начало
Наступающим векам?

Был я камнем, твердью, силой
Белых и седых камней.
Этот луг земля вспоила
Белизной моих костей.

Но дыханьем жизни новой
Средь камней дышал и я,
Послужил и я основой
Для величья бытия.

(Пер. Арсения Тарковского)