Новый перевод с польского.
Прощаясь с моей женой Яниной
Женщины-плакальщицы сестру свою предают огню.
И огонь - тот самый, на который смотрели мы вместе.
Она и я, много лет мы были женаты.
Связанный клятвой в добре и зле, огонь
Зимних каминов, кемпингов, пылающих городов,
Первоначальный, чистый, от начала планеты Земля,
Охватил её волосы, струящиеся и седые,
Принялся за губы и шею, в себя вобрал их, -
Огонь. Языки людские его равняют с любовью.
Не до языков мне было и не до слов молитвы.
Любил я её, не зная, кем была она в самом деле.
Я причинял ей боль, за призраками гоняясь.
Я изменял ей с другими, и ей одной был верен.
Знали мы много счастья и несчастья знали не меньше.
Разлуки, спасенья чудом. А вот теперь - и пепел.
И море бьётся о берег, где иду я пустой аллеей.
И море бьётся о берег. И опыта всеобъятность.
Как от небытия защититься? Какая сила
Сохраняет бывшее, коль его не удержит память?
Потому что помню я мало. Как же мало я помню!
И возвращенье мгновений Страшный бы суд означало;
Возможно, день ото дня его откладывает Милосердье.
Огонь, освобожденье от тяжести. Яблоко не упадёт на землю.
Сдвинется с места гора. За огненною завесой
Ягненок стоит на лугу, и формы их нерушимы.
Души горят в чистилище. А Гераклит-безумец
Смотрит на то, как пламя съедает основы мира.
Верю ли я в воскресение мёртвых? Только не в этот пепел.
Взываю и заклинаю: расступитесь, стихии!
Уноситесь в миры иные, пускай там настанет Царство,
После огня земного заново объединитесь!
Оригинал (автор - Чеслав Милош):
Na pożegnanie mojej żony Janiny
Kobiety-żałobnice swoją siostrę oddawały ogniowi.
I ogień, ten sam na który patrzyliśmy razem.
Ona i ja, w małżeństwie długie lata.
Złączeni przysięgą na złe i dobre, ogień
Kominków zimą, kampingów, palących się miast,
Elementarny, czysty, z początków planety Ziemi,
Zdejmował jej włosy, strumieniejące, siwe,
Imał się ust i szyi, wchłaniał ją, ogień.
Do którego języki ludzkie porównują miłość.
Mnie było nie do języków. Ani do słów modlitwy.
Kochałem ją, nie wiedząc kim była naprawdę.
Zadawałem jej ból, goniąc za moją ułudą.
Zdradzałem ją z kobietami, jej jednej wierny.
Zaznaliśmy wiele szczęścia i wiele nieszczęścia.
Rozłąki, cudownych ocaleń. A tutaj ten popiół.
I morze bijące o brzegi kiedy idę pustą aleją.
I morze bijące o brzegi. I uniwersalność doświadczenia.
Jak bronić się przeciw nicości? Jaka moc
Przechowuje co było, jeżeli nie trwa pamięć?
Bo ja mało pamiętam. Tak bardzo mało pamiętam.
Zaiste, wrócenie chwil oznaczałoby Sąd Ostateczny,
Który nam Litość chyba odracza z dnia na dzień.
Ogień, wyzwolenie z ciężkości. Jabłko nie spada na ziemię.
Góra porusza się z miejsca. Za ogniem-kurtyną
Baranek stoi na łące niezniszczalnych form.
Dusze w czyśćcu goreją. Heraklit szalony
Patrzy jak płomień trawi fundamenty świata.
Czy wierzę w ciał zmartwychwstanie? Nie tego popiołu.
Wzywam, zaklinam: rozwiążcie się, elementy!
Ulatujcie w inne, niech przyjdzie, królestwo!
Za ogniem ziemskim złóżcie się na nowo!