Новый перевод с белорусского.
---
День равен жизни
«День – это год», –
бабушка твоя говорила.
«День равен жизни», –
спорил поэт Мелькер Мелькерсон.
Ты сегодня согласен с обоими.
Достаточно встать с постели,
ещё не продравши глаз,
спуститься на пляж,
бултыхнуться с пирса
и проснуться уже в море.
Обрызгав чаек, поздравив
туриста в купальном халате:
«С Новым днём-годом!»
объехать на велосипеде пол-острова
и счастливо вернуться
как раз до начала ливня.
Успеть поздороваться с галками и голубями,
с коровами,
лошадьми,
овечками,
что пасутся вплотную
к средневековым храмам
(чем древнее церковь,
тем больше верных овечек).
Новым знакомым польстить,
называя местных парнокопытных
зубрами
(я думаю, Готланд —
непотопляемый натовский
Ноев ковчег).
Издалека помахать ветрякам.
Поприветствовать по-белорусски
комбайн и трактор.
У захоронения викингов,
где камни складываются в лодку,
полушутя назвать их Ладьей
Отчаяния.
Духи, также полушутя,
дадут понять, что услышали,
разрешив возле лодки собрать
корзину боровиков,
наполовину червивых.
У начала поля найти
придорожную библиотеку,
выросшую из-под земли, —
похоже, вместе с боровиками.
Возвращаясь, увидеть в поле зайца,
Вернувшись, в переулке с ежом повстречаться
(первый сбежит, а второй
на улице не знакомится).
А перед сном сложить несколько слов
в стих, который хотел написать
уже четыре года,
но раньше как-то стыдился,
ну а сегодня вдруг нет.
Убедиться, что фразы
«день будет длится жизнь»
и «жизнь будет длится день» —
не одно и то же.
Легко шевеля губами,
благодарить всё то,
что уходит и теперь останется бесконечным
морем, землёй и небом, ветром и солнцем,
там, где всё есть и будет,
потому что было.
... Завтра оса тебя поцелует в губы,
рот распухнет,
но это будет
уже в другой жизни.
---
Оригинал (автор - Андрей Хаданович):
Дзень роўны жыцьцю
“Дзень – год”, –
казала твая бабуля.
“Дзень роўны жыцьцю”, –
спрачаўся паэт Мэлькер Мэлькерсан.
Ты сёньня падтрымліваеш абаіх.
Бо досыць падняцца з ложка,
яшчэ не прадраўшы вачэй,
спусьціцца на пляж,
шабулдыхнуцца зь пірса
і абудзіцца ўжо ў моры.
Запырскаўшы чаек і павіншаваўшы
турыста ў купальным халаце:
“З Новым Днём-Годам!”
Аб’ехаць паўвыспы на ровары
і шчасьліва вярнуцца
якраз да пачатку залевы.
Пасьпець павітацца з галкамі і галубамі,
з каровамі,
коньмі,
авечкамі,
што пасьвяцца проста побач
зь сярэднявечнымі храмамі.
(Чым старажытнейшая царква,
тым болей верных авечак.)
Новым знаёмым зрабіць камплімэнт,
назваўшы мясцовых парнакапытных
зубрамі.
(Я думаю, Готланд –
непатапляльны натаўскі
Ноеў Каўчэг.)
Здалёк памахаць ветракам.
Паздароўкацца па-беларуску
з камбайнам і трактарам.
Ля пахаваньня вікінгаў,
дзе камяні складаюцца ў форму чоўна,
паўжартам назваць іх Ладзьдзёй
Роспачы.
Духі, таксама паўжартам,
дадуць зразумець, што пачулі,
дазволіўшы проста ля чоўна сабраць
кошык баравікоў,
на тры чвэрці чарвівых.
На ўскрайку поля знайсьці
прыдарожную бібліятэку,
што вырасьце як з-пад зямлі –
мабыць, разам з баравікамі.
Вяртаючыся, пабачыць у полі зайца.
Вярнуўшыся, у завулку сустрэцца з вожыкам.
(Першы ўцячэ, а другі
на вуліцах не знаёміцца.)
А перад сном скласьці колькі словаў
у вершы, якія хацеў напісаць
ужо чатыры гады,
ды раней было неяк сорамна,
сёньня ж чамусьці не.
Пераканацца, што фразы
“дзень доўжыцца будзе жыцьцё”
і “жыцьцё будзе доўжыцца дзень” –
не адно і тое ж.
Лёгка варушачы вуснамі,
дзякаваць усяму,
што прамінае й цяпер застанецца бясконцым
морам, зямлёй і небам, ветрам і сонцам
там, дзе ўсё ёсьць і будзе,
таму што было.
…Заўтра цябе пацалуе ў вусны аса,
рот апухне,
але гэта будзе
ужо ў наступным жыцьці.